Разные судьбы

     В недоброе время мы оставили Валинор на прошлой Беседе, но еще более тяжкие события встанут перед нами сегодня. Свет Дерев погас, Круг Судеб оказался погруженным во тьму, и лишь далекие звезды Варды горели в темном небе. На вершину Эзеллохра взошла Йаванна. Она дотронулась до стволов Дерев, но те остались мертвы. Она ккасалась ветвей, но те лишь ломались и падали к ее ногам. И сказала Йаванна Валарам:

     – Свет Дерев погас и живет теперь только в Сильмариллах Феанора. Провидцем оказался сын Финвэ... Даже самым могучим из нас лишь единожды выпадает в жизни Час Творения. Он не повторяется на просторах Эа. Мне не создать Света Дерев вновь, но будь у меня хоть капля Света, я вернула бы их к жизни. Корни еще можно исцелить, тогда раны затянутся и зло Мелькора будет забыто.

      Обратился Манвэ к Феанору, создателю Сильмариллов, с вопросом, готов ли тот исполнить просьбу Валар. Долго молчал Феанор. Долго молчали и остальные. Лишь Тулкас в нетерпении вскричал, что никто не смеет отказать Йаванне, но Манвэ остановил его, предоставив свободу выбора эльфу. И Феанор произнес:

      – Не только могучим Валарам выпадает Час Творения. Для малых сих он тоже наступает однажды, и тогда они способны на дела, в которых успокаивается их сердце. Да, я могу отдать вам Сильмариллы, но никогда не сотворить мне подобных им. Чтобы вернуть Свет, придется разрушить Камни, но тогда погибну и я – первым из Эльдаров Амана.

      – Нет, не первым, – подал голос Мандос, и многие удивленно посмотрели на него.

      Феанор вновь задумался, но этот раз причиной его раздумий стали речи Мелькора, твердившего, что он окружен врагами, что Валар только и мечтают завладеть его камнями. Черны были речи Мелькора, но в буйном сердце Феанора не было различия между ним и остальными Валар, ведь они были одного рода. И Феанор отказал им.

      Валар не стали принуждать эльфа. Ниэнна лишь взошла на Эзеллохар и оросила слезами его землю. Она пела о жестокости и прекрасному миру, оскверненному Тьмой. Плач ее был столь печален, что застыли в безмолвии Валар. Грязь, оставленная Унголиантой, была смыта, но вернуть к жизни Древа уже было невозможно.

      Но не все беды еще произошли… Кажется, что Эру за что-то разозлился на своих Детей, но тогда ни один из них не подумал этого. Да и сейчас такая мысль может прийти только в голову достаточно прожившего вне Арды эльфа, вроде меня… Плач Ниэнны еще несся над Эзелллохаром, когда прибыли гонцы из Форменоса, семейного дворца Феанора. Поведали они, что явилась в Форменос Тьма, в центре которой была сокрыта великая сила. Мелькор прошел в ворота, убил вставшего у него на пути Финвэ, а затем разграбил сокровищницу и разрушил дворец. Это была первая смерть в Благословенном Крае.

      Встал Феанор перед Манвэ и проклял Мелькора, назвав его Морготом, Черным Врагом Мира. Проклял он и тот момент, когда откликнулся на призыв Манвэ. Ослепленный горем и яростью, он считал, что смог бы противостоять Мелькору, отстоять Форменос и Сильмариллы. Но пуще всего остального любил он отца…

      Пока же Валар проливали слезы и скорбили по гаснущей красоте Благословенного Края и убитому Финвэ, Мелькор остановил свой бег в пустыне Арамана, что между Пелорами и Великим Морем. Но стоянка в этом унылом, покрытом льдами месте была недолгой. Помчались они дальше, через пролив, на север. Никак не мог Моргот избавиться от Унголианты. Так, опутанные цепкой Тьмой паучихи они добрались до Дренгиста, где было не так и далеко до развалин Ангбанда. Однако Унголианта была весьма сообразительна, и поняла, что Мелькор готовит какую-то хитрость. Потребовала она от него срочного выполнения условий договора. Все, что нужно было ей, так это сокровища, которые были украдены из Валинора. Мелькор, будто отрывая от сердца, скармливал паучихе алмазы и жемчужины, Она же росла, как на дрожжах, но голод свой утолить не могла. И тогда она сказала, что левая рука Мелькора не так уж и щедра, как ей бы хотелось, а ей бы теперь еще и то, что в правой. Поскольку в правой руке Мелькор держал Сильмариллы, которые жгли ему руки даже через хрусталь ларца.

      – Хватит с тебя! – надменно воскликнул он. – Ты свое получила. Если бы не моя сила, не видать бы тебе и этого. Ты не нужна мне больше. И не зарься на то, что у меня в руке. Оно навеки принадлежит мне и только мне.

      Однако Унголианта к тому моменту уже переросла его самого, бросилась она на Мелькора, накрыв его Тьмой, и тут же сдавила черными плетьми. В этот момент Мелькор исторг столь дикий крик, что разлетелись его отзвуки по окрестным скалам и навсегда вросли в них. Край этот назвали Ламмот. С тех пор любой громкий звук порождает ужасные стенания. Далеко разнесся вопль… Его отголоски долетели даже до ужасных развалин Ангбанда, где в подземельях все еще жили балроги. Валар не проверяли, осталось ли что-то под камнями, поэтому зло ждало там своего властелина. Выбрались балроги, услышав призыв хозяина, промчались вихрем к ущельям Ламмот, напали на Унголианту и обратили ее в бегство. Паучиха выпустила темное облако и растворилась в нем, укрывшись в Белерианде, у кряжа Эред Горгорат, в долине, названной позднее Нан Дунгорфеб – Долина Ужасной Смерти. Здесь с давних времен обитали темные существа в паучьем обличье. Здесь она выбирала самцов, спаривалась с ними, а затем убивала. Даже к эпохе времен Кольца тут все еще жили ее потомки, хотя следы самой Унголианты затерялись далеко на юге.

      Однако Сильмариллы Мелькор спас. Руки его почернели от шрамов, и уже никогда те шрамы не удалось ему заживить. Однако скоро в Ангбанде была выкована корона, в которой и засияли прекрасным светом камни. Моргот провозгласил себя Королем Мира. Корона от года к году тяжелела, но он никогда не снимал ее. Собрав своих старых слуг, он отстроил Ангбанд заново, и над вратами в небо устремлялась мрачная тройная башня Тангородрима.

      Из крепости руководил Мелькор своим воинством, которое день ото дня росло. Все новые твари стекались в затемненный Белерианд. Сам же Моргот лишь однажды с тех пор сам взялся за оружие и вышел за стены крепости. Предыдущее поражение при Утумно не только сделало его более опасливым, но и распалило в нем пожар ненависти к Валар и всему, что те творили. Злоба и ненависть сделали его облик столь ужасным мало кто из живущих мог бы без вреда для собственного рассудка взглянуть на него.

Домашнее задание.

     1. Как вы думаете, что же именно в Сильмариллах все же не давало покоя Мелькору? Почему он так хотел владеть этими камнями, несмотря на всю боль, которую они ему причиняли?(0-3 балла)
     2. Немного забегая перед... В саге о Кольце на пути Фродо оказывается один из потомков Унголианты. Опишите вкратце эту встречу (не более полстраницы). (0-3 балла)
     3. Как Вы считаете, мог ли Феанор решить вопрос по-другому? Удалось бы тогда избежать смерти Финвэ? (0-4 балла)

     Если у вас имеются вопросы, то моя сова к вашим услугам! Жду новых бесед!